Данейко: «Когда говорят, что если провести интенсивные реформы, мы получим безработицу и другое… Да не будет ничего»

— Трансформация ценностных систем, на основе которых происходят социальные и политические изменения, хорошо описаны в книге Моисея в Библии — 40 лет <понадобилось>, чтобы из рабов сделать свободных людей. Современная социология говорит — это два поколения, — рассуждает экономист в эфире Обычного утра.

— Если взять результаты опросов по ценностным системам беларусов, то мы увидим, что в группе до 35 лет — полное доминирование демократических ценностей и ценностей рыночной экономики. Во второй группе, до 45 лет, — больше 50%, в третьей, 45–60 лет — где-то 30%, и после 60 — полное доминирование советских стереотипов.

Если бы выборы в Беларуси проходили без тотального давления, то мы бы имели совершенно другую политическую ситуацию. Потому что давление, конечно, на трансформацию ценностных систем влияет. Остановить ее щелчком пальцев невозможно, она продолжается — но немного тормознулась. А в 2020 году эта трансформация общества как раз проявилась.

Можно ли загнать изменившиеся общественные настроения обратно в стойло?  Такие попытки, констатирует Павел Данейко, есть, но чтобы остановить процесс — «надо установить полный тоталитаризм».

— И потребуется еще полпоколения-поколение, чтобы все это уничтожить, как все это произошло в Северной Корее, где сегодня — два разных народа с общей историей, но с разными ценностями, разными взглядами.

Какая экономическая программа нужна политикам, чтобы повести Беларусь не по пути Северной Кореи?

— Мы все были наследниками идеологических концепций реформ: «надо сделать рынок, привлечь иностранных инвесторов, провести приватизацию — и все будет хорошо». Но все эти вещи — лишь инструменты для достижения глобальных целей. И если ты не умеешь ими пользоваться или не понимаешь, к чему они приводят, то получаешь тупики, — говорит Павел Данейко.

— Кроме того, реформы должны быть адекватны ценностной системе населения: поэтому, например, постсоциалистические реформы, которые были сделаны по немецкой концепции, у чехов прошли отлично, а вот у болгар с румынами — что-то не то.

В Беларуси мы шли очень медленным путем. Когда говорят, что если провести интенсивные реформы, мы получим безработицу и все те хвосты, которые были в 90-е… Да не будет ничего.

У нас произошла значимая реструктуризация госсектора, ежегодный прирост экономики в 1% генерировал частный сектор, который закрывал дырку от падения государственного сектора, и мы получили очень неплохой результат.

В 2015-16 году было бы самое время для старта, но все зависло, потому что реформы требовали других действий и целей. В машинном производстве инженера учили, чтобы он соблюдал технологию вчерашнего дня, а нужно учить людей, которые будут создавать будущее, создавать продукты, которые будут работать завтра.

Для этого, подчеркивает экономист, нужна реформа образования, в том числе объединение Академии наук с вузами, и серьезные вложения в сферу:

— На одного человека в Беларуси расходы на образование — $392. А в Финляндии, для примера, почти в десять раз больше. Чтобы мы вышли примерно на уровень Финляндии, ВВП нужно нарастить в 2,8 раза — и провести экономические реформы, чтобы обеспечить формирование будущего успеха страны. Мы должны генерировать людей, которые могут генерировать инновации.