Родители по-прежнему верят в «самое лучшее в мире» высшее образование Беларуси и России, а вот больше половины молодежи студенческого возраста выбирают Западную Европу и США, а Беларусь в списке приоритетных направлений лишь немного опережает Польшу. Такие данные получили исследователи института «Палітычная сфера» в ходе онлайн-опроса о том, как беларусы относятся и оценивают систему образования в стране.
Опрос проводился в августе 2023 года, участие в нем приняли 1002 человека в возрасте от 18 лет, живущие в городах с населением от 5 тысяч человек.
На днях результаты исследования «Беларусское образование: отношение, оценка эффективности» были презентованы в Вильнюсе — Филин рассказывает, какие цифры и факты в нем удивляют.
По словам автора исследования, кандидата социологических наук, исследователя исторической памяти и национальной идентичности Алексея Ластовского, в отношении беларусов к системе образования четко прослеживаются две модели.
Конформистская — адаптироваться к сложившимся условиям и «не высовываться», требуя каких-то изменений, и прагматичная — образование рассматривается с точки зрения пользы в будущем, как путь к достижению успеха в жизни, при этом к школе выдвигается больше требований, чем к самим родителям и учащимся.
Одна из тенденций в беларусском образовании, которая наблюдается не первый год и которую также отметили авторы исследования — все больший крен в русификацию. Хотя количество часов изучения беларусского и русского языков в школах равное, в беларусскозычных школах учится всего 10% учеников, и лишь пятая часть выпускников выбирает беларусский для сдачи экзамена.
К чему это уже привело? Результаты не радуют: только 16% опрошенных выступают за то, чтобы беларусского языка как в школьном, так и в университетском образовании было больше. Причем мужчины поддерживают эту идею чаще, чем женщины, хотя последние больше «включены» в образование своих детей. Несколько более активна в этом плане молодежь — 19%. Однако, в целом почти 70% респондентов выступили за то, чтобы никак не менять соотношение школьных предметов на русском и беларусском языках.
Впрочем, существующее положение вполне можно изменить, подчеркивает Алексей Ластовский:
— Это вопрос, прежде всего, политической воли.
Вряд ли мы изобретем тут какой-то свой беларусский велосипед — есть множество примеров других стран, как бороться с дискриминацией языка и повысить его статус.
Например, если беларусский язык будет обязательным для построения карьеры в госсекторе, если владение им сделать обязательным условием для чиновников любого ранга — это автоматически изменило бы и роль беларусского языка на уровне среднего образования.
Еще одна любопытная тенденция — интерес к иностранным языкам. Увеличения часов иностранного языка хотели бы 48% респондентов, а еще 41% полагают, что менять ничего не стоит — «а можа, так і трэба».
Молодежь в возрасте 18-24 лет категорически против того, чтобы этих уроков стало меньше (напомним, генпрокурор РБ Швед возмутился, что в школах «слишком много» уроков английского — по его мнению, тем самым Беларусь готовит «рабочую силу для Запада»). При этом английский — в абсолютном приоритете, по мнению 93% опрошенных, а вот на втором месте несколько неожиданно — китайский (49%), затем немецкий (24%) и польский (10%).
— Мы видим, что уже внутри Беларуси чувствуется ориентация на Восток, есть понимание мировых трендов в политике и экономике и попытки подстроиться под них, — считает социолог.
При этом учиться дальше в Китае, судя по ответам, хотела бы лишь пятая часть респондентов. В этом вопросе исследователи обратили внимание на то, как расходятся представления молодежи студенческого возраста и родителей школьников.
Те беларусы, кому от 18 до 24 лет, хотели бы получать образование в одной из стран Западной Европы или США (53%), но если нет — в Беларуси или Польше (36% и 33% соответственно). А вот люди в возрасте 35-44 лет первым делом называли Беларусь (60%), а также Россию (44%) и только потом Европу (27%).
Религиозное (читай: православное) образование в школах полагают нужным всего 12% респондентов, среди молодежи отношение еще более скептичное — 4%. Больше половины опрошенных беларусов убеждены в ненужности подобного предмета. Таким образом, полагают исследователи, усиленное продвижение пропагандой «традиционных ценностей» не находит отклика у родителей и учащихся — по крайней мере, пока.
Наконец, любопытно, как изменились предпочтения в выборе образования — кем быть. Если еще в 2000-х «рулили» экономисты и юристы, то сейчас картина радикальным образом изменилась. Как отмечает Алексей Ластовский, наблюдается определенный конфликт поколений: родители, оценивая происходящее в стране, хотели бы, чтобы дети сделали военную карьеру, в то время как в военном образовании заинтересованы всего 4% молодых беларусов.
Также «упали в цене» в глазах молодежи юридические науки, международные отношения, практически в конце списка — гуманитарные науки, история, лингвистика, политология. Зато в топе интересов — экономика, инженерия и другие технические направления, медицина и искусство.
Система образования в Беларуси, резюмирует Алексей Ластовский, требует реформ. Но при их подготовке нужно учитывать ожидания и родителей, и учащихся и быть готовыми к тому, что радикальные перемены никого не обрадуют: слишком уж много «экспериментов» проводило государство за 30 лет в этой сфере.
— Поэтому нужно понимать: когда мы говорим, что нужно расширять присутствие беларусского языка в школах и университетах, сразу это вызовет, скорее, негативную реакцию, — говорит социолог.
И для того, чтобы перемены состоялись, нужно идти не от школы, а менять социальный статус беларусского языка, сделать его неотъемлемым фактором достижения профессионального успеха — тогда эта тема будет восприниматься позитивно.
Читайте еще
Избранное