Ковалкин: «Сейчас у нас разрыв по зарплатам, по сравнению с поляками, в три раза»

— Реальная зарплата в Беларуси, безусловно, растет, — подтвердил Владимир Ковалкин на Обычном утре. — В марте этого года самая высокая наминальная начисленная среднемесячная заработная плата была в Минске (3005 рублей) и Минской области (2161 рублей).

Могилевская (1774 рублей) и Витебская (1783 рублей) области всегда были аутсайдерами. А Брестская (1878 рублей) и Гродненская (1906 рублей) всегда были такими середнячками. Гомельская область (1939 рублей) очень сильно зависела от спроса на промышленные товары, потому что это промышленный регион.

В принципе Могилевская и Гомельская области являются отчасти экономическими бенефициарами войны России против Украины.

Во-первых, они расположены близко к РФ, а во-вторых, там действительно достаточно старых промышленных предприятий, где сейчас производятся товары двойного назначения. 

Например, на машиностроительных предприятиях можно делать тягачи, на которых можно возить разного рода ракеты. То есть они сами не стреляют, но на них транспортируют то, что стреляет.

Возвращаясь к зарплатам, наглядно мы имеем классическую постсоветскую структуру экономики, когда все централизовано, а именно в центре самые высокие зарплаты, та часть страны, которая жила меньше при СССР, зарабатывает чуть больше, потому что традиционно там более высокая культура бизнеса и участия в труде, а та часть страны, которая при советах жила дольше, и сейчас живет беднее, потому что сломаны основные этические нормы ведения бизнеса и трудовой этики.

Прирост реальной заработной платы только в марте 2024 года к марту прошлого года составил 11,5%-13,8%. Эксперт отмечает, что между ростом зарплаты и нехваткой рабочих рук наблюдается прямая связь.

— Рынок труда — это тоже рынок с соответствующими законами. Количество работников в Беларуси, как все знают, падает. Роль играет и старение нации, многие выходят на пенсию, а заменять их особо некем. А новое поколение, которое должно выйти на рынок, и по количеству гораздо меньше, и многие вынуждены были уехать.

Соответственно, на рынке труда наблюдается дефицит и идут соревнования за каждого работника. Это, безусловно, влияет на рост заработной платы, потому что спрос на работников большой, а предложение маленькое.

Кроме того, на ситуацию влияет возросшее количество заказов для России, куда теперь продается много всего того, что раньше не продавалось.

Необходимость увеличивать производство еще сильнее подстегивает спрос на рабочую силу. С другой стороны, санкции никто не отменял. Это означает, что современные станки купить невозможно, как и обслужить их нормально.

Все эти факторы приводят к тому, что производительность не растет, потому что технологии старые, а зарплата растет, потому что дефицит людей.

Получается очень сильный дисбаланс, когда выпуск промышленных предпритий и бизнеса растет гораздо медленнее, чем зарплаты, — объяснил специалист.

При всем этом, говорит он, зарплата врачей и медработников, которых также в стране большой дефицит,  по-прежнему остается низкой.

— Да, в здравоохранении тоже работать некому, но там ситуация упирается в одного работодателя — государство. Получается, условно, панщина.

Если еще квалифицированный рабочий может запросто найти работу за границей, даже без знания языка в той же России, то для врачей этот барьер гораздо сложнее.

Им проще в России подтвердить наш диплом, в Европе это сделать сложнее.

И для таких режимов, как в Беларуси, это большой плюс, это позволяет устанавливать монопольно низкие цены на рабочую силу.

В данном случае рабочая сила — это интеллект и руки наших врачей и вообще всех медработников, которым Лукашенко может выкручивать руки.

К примеру, в той же промышленности или строительстве у него не получится точно также выкрутить руки, потому что специалист просто уедет, поэтому в этих сферах зарплаты на порядок выше.

Когда же Лукашенко говорит про какие-то зарплаты в 8-10 тысяч рублей, то нужно понимать, что молодые специалисты столько не зарабатывают ни при каких условиях. Такие зарплаты могут быть только у главврача либо у какого-то очень уникального специалиста в РНПЦ.

Допустим, в Польше, Германии и других развитых странах врачи зарабатывают гораздо больше. Врач там — всегда верхний и средний класс, а если он имеет свой бизнес, то это богатый человек.

Квалификация и интеллект на Западе очень ценятся. И там нет этого барьера, когда один работодатель устанавливает тебе твои тарифы и зарплату. Там существует реальный рынок, — говорит Ковалкин.

Он обращает внимание на то, что в Беларуси даже у пропагандистов с каждым годом снижается финансирование. Падение происходит и для телевидения, и для печатных СМИ.

— Как ни странно, ситуация похожа на ситуацию с врачами. Но я сравниваю эти группы не в этическом плане, а только в рыночном.  У них также есть единственный работодатель. И тот может позволить себе снижать расходы по своему усмотрению.

Поэтому беларусские пропагандисты живут от выборов к выборам, от кризиса к кризису. Когда есть выборы или кризис, потребность в них растет и расходы на них растут. А когда кризис немного миновал, Лукашенко с помощью ОМОНа дубинками частично порешал проблему, можно платить меньше.

Это отличает наших пропагандистов от российских, которых буквально заливают деньгами. В Беларуси этого не требуется, потому что они и так никуда не денутся. Кому нужен уволившийся пропагандист?

Подытоживая, сейчас у нас разрыв по зарплатам по сравнению с теми же поляками в три раза. Очевидно, в перспективе этот разрыв будет нарастать, особенно когда закончится война, начнут открываться рынки.

Мы увидим ситуацию, очень похожую на конец Советского Союза, когда вроде как бы и есть какое-то промышленное производство, но то, что производят, никому не нужно, потому что оно низкого качества.

Соответственно, зарплаты еще сильнее будут падать и придется ехать на огород сажать картошку, — делает пессимистичный вывод эксперт.