Ждет ли Грузию «беларуский сценарий»?

Последние несколько дней митинги у парламента проходили относительно спокойно, но каждый день поступают сообщения о новых арестах и задержаниях в связи с акциями.

Протестующие и пострадавшие говорят о беспрецедентной для Грузии жестокости полиции и проводят параллели между нынешними властями и режимами в России и Беларуси.

По словам грузинских политологов, эти сравнения не лишены оснований, хотя справиться с протестами в Грузии властям будет труднее.

– У Лукашенко была другая стартовая позиция. Там уже был авторитарный режим, и принципиально нового ему ничего не надо было придумывать. Здесь мы имеем достаточно непопулярную власть, которая сейчас хочет начать по-настоящему закручивать гайки. Делать это в обществе, где привыкли к определенному уровню свободы, сложнее, — говорит политолог Гиа Нодиа.

По его словам, насилие, похоже, сегодня единственный инструмент в арсенале властей, так как отставка какого-либо высокопоставленного чиновника уже не успокоит протесты.

– Впервые демонстранты требуют практически ухода режима, а не просто конкретной уступки. Поэтому власти поставлены к стенке и считают, что у них нет другого выхода, кроме насилия, и его нужно применять широко и так, чтобы устрашить как можно больше людей. Проблема для властей в том, что у протестов нет руководителей, одной головы, которую можно отсечь, — говорит он.

По словам Нодиа, реакция на парламентские выборы 26 октября, которые не признали оппозиционные партии и президент Грузии, по-видимому, успокоила власти.

Протесты с требованием новых выборов проходили почти ежедневно, но по своим масштабам они были гораздо скромнее весенних демонстраций против «закона об иноагентах» (о «прозрачности иностранного влияния»).

– Отсутствие активного и массового протеста после выборов успокоило [основателя и председателя «Грузинской мечты» Бидзину] Иванишвили. Он решил, что этот этап пройден, протесты будут, но их можно будет полностью игнорировать, — говорит Нодиа.

Грузинские власти не могли не предвидеть реакцию, которую вызовет заявление Кобахидзе, считает исследователь конституционного права из института Gnomon Wise при Университете Грузии Давид Зеделашвили.

По его мнению, они намеренно пошли на эскалацию — возможно, для нейтрализации рисков, которые они видят для себя в обществе.

– На горизонтальном уровне, среди элит режима у Иванишвили угроз нет, — говорит Зеделашвили. — Единственная угроза потери консолидированной, персоналистской власти Иванишвили исходит снизу, из противостояния в обществе.

При этом эскалация — рискованный для власти шаг, который, по словам политолога, пока нельзя назвать успешным.

– Если противостояние достигнет определенного уровня массовости, режим не сможет функционировать и распадется. Этот риск [для властей] не снят. С другой стороны, трещин внутри режима, которые необратимо приведут к его распаду, пока тоже нет, — говорит он.

Грузия получила статус кандидата в члены Евросоюза в декабре 2023 года, но процесс вступления страны в ЕС де-факто был приостановлен еще летом этого года, вскоре после принятия «закона об иноагентах».

В Еврокомиссии уже предупредили, что недавние репрессивные меры грузинских властей также не останутся без последствий для отношений страны с ЕС.

Министры иностранных дел стран Евросоюза рассмотрят этот вопрос на встрече 16 декабря.

О дополнительных санкциях предупреждают и в Вашингтоне. Госдеп США выразил солидарность с народом Грузии, призвав правящую партию отказаться от «репрессивной тактики» в попытках заглушить критиков.

В Грузии, согласно опросам, около 70-80% населения стабильно поддерживает вступление страны в Евросоюз. Согласно конституции страны, органы власти обязаны принимать все меры для обеспечения полной интеграции страны в ЕС и НАТО.